В северорусских говорах слова зачастую несут в себе более архаичный смысл, чем тот, который в изменённом и отшлифованном виде сохранился в священном языке жрецов Древней Индии. В северорусском «гаять» — «убирать, хорошо обрабатывать», а в санскрите «гайя» — «дом, хозяйство, семья».
В вологодских говорах «карта» — это «вытканный на половике узор», а в санскрите «карт» — «прясть, отсекать, отделять». Слово «прастава», то есть «тканая орнаментальная или вышитая полоса, украшающая подолы рубах, концы полотенец и в целом декорирующая одежду», в санскрите означает — «хвалебная песнь»: ведь в гимнах Ригведы священная речь постоянно ассоциируется с орнаментом ткани, а поэтическое творчество мудрецов сравнивается с ткачеством — «ткань гимна», «ткать гимн» и так далее.
Вероятно, именно в северорусских говорах надо искать объяснение и тому, как готовился ритуальный напиток «сома». В текстах Ригведы постоянно упоминается некая «жертвенная солома», необходимая для приготовления «сомы»:
«С поднятым ковшом расстилая
Жертвенную солому при жертвоприношении
Во время прекрасного обряда,
Я переворачиваю (её, чтобы она дала)
Больше места богам»…
или
«На жертвенной соломе этого мужа
Выжат сома для жертвоприношения (этого) дня,
Произносится гимн и (пьётся) напиток».
«Сому», как известно, смешивали с молоком и мёдом.
Но именно в Вологодской области использовалось приспособление из соломы, сложенной в виде решётки для процеживания пива. Поэтому таинственный напиток богов — был не настоем эфедры или мухоморов, не молочной водкой, как предполагают ряд исследователей, а, судя по всему, пивом, секреты приготовления которого до сих пор сохраняются в тайне в глухих уголках русского Севера.
Примечание редактора: стоит заметить, что раньше пивом называли питьевую воду и лишь позднее слово стало употребляться в отношении алкогольного напитка.
Но не только в деревнях русского Севера можно услышать эти удивительные слова. Вот стоят две молодые и вполне современные женщины во дворе вологодского дома, и, вероятно, обсуждая третью, одна из них говорит: «Дивья ей в норке ходить, мужик такие деньги зарабатывает». Что это за странное слово — «дивья»? Оказывается, оно означает буквально следующее — «хорошо, легко, удивительно». Есть ещё слово «дивье» — «чудо, нечто поразительное». А на санскрите? Совершенно верно, «дивья» — значит «удивительный, прекрасный, чудесный, небесный, великолепный».
Или ещё один городской разговор: «Такая лужища во дворе, водопровод прорвало. Вот она кульнула, и руку-то сломала». Судя по всему, неудачница, о которой шла речь, упала в воду. Снова возвращаясь к санскриту, заметим, что там «кулья» или «кула» – «ручей, река». Но реки с таким названием есть и на русском Севере: Кула, Кулой, Кулать, Кулом и так далее. И кроме них — ещё масса речушек, озёр и населённых пунктов, названия которых можно объяснить, обратившись к санскриту. Объём журнальной статьи не позволяет привести здесь весь огромный перечень, насчитывающий тысячи названий, но вот некоторые из них.
![володские вышивки и индийские фото](/upload/iblock/111/648wwnkajwvxxl9imrnxpq2m8acgdi9c/old-1.jpeg)
На рис. изображены стилизованные женские вологодские вышивки XIX века (слева).
Индийские вышивки того же времени (справа).
Интересно, что названия многих рек — «священных криниц», встречающиеся в древнеиндийском эпосе «Махабхарата», есть и у нас на русском Севере. Перечислим те, которые совпадают дословно: Алака, Анга, Кая, Куижа, Кушеванда, Кайласа, Сарага.
А ведь есть ещё реки Ганга, Гангрека, озёра Ганго, Гангозеро и многие, многие другие.
Наш современник, выдающийся болгарский лингвист В. Георгиев, отмечал следующее очень важное обстоятельство: «Географические названия являются самым важным источником для определения этногенеза данной области. В отношении устойчивости эти названия неодинаковы, наиболее устойчивы названия рек, особенно главных». Но для того, чтобы сохранились названия, необходимо сохранение преемственности населения, передающего эти названия из поколения в поколение.
В противном случае приходят новые народы и называют всё по-своему.
Так, в 1927 году отряд геологов «открыл» самую высокую гору Приполярного Урала. Она называлась у местного коми-населения Нарада-Из, Из — по-коми — гора, скала, а вот что значит Нарада — никто объяснить не мог. И решили геологи в честь десятилетия Октябрьской революции и для понятности переименовать гору и назвать её Народной. Так она теперь и называется во всех географических справочниках и на всех картах. А ведь в древнеиндийском эпосе рассказывается о великом мудреце и сподвижнике Нараде, жившем на Севере и передававшем веления Богов людям, а просьбы людей — Богам.
Ту же самую мысль высказал ещё в 20-х годах нашего века великий русский учёный академик А. И. Соболевский в своей статье «Названия рек и озёр русского Севера»: «Исходный пункт моей работы — предположение, что две группы названий родственны между собой и принадлежат к одному языку индоевропейской семьи, который я пока, впредь до подыскания более подходящего термина, именую скифским».
В 60-х годах нашего века шведский исследователь Г. Ехансон, анализируя географические названия Севера Европы (в том числе и русского Севера), пришёл к выводу, что в основе их лежит какой-то индоиранский язык.
Названия северорусских рек: | Значение слов на санскрите: |
Варила | варила – дающий воду |
Важа | важа – сила, быстрота, шум воды |
Варз | варз – поливать, осыпать дарами |
Валга | валгу – приятный, прекрасный |
Вель | вела – граница, предел, речной берег |
Дан | дану – капля, роса |
Ира | ира – освежающий напиток |
Индига, Индега, Индоманка | инду – капля |
Карака | карака – сосуд для воды |
Кала | кала – чёрный, тёмный |
Лала | лал – играть, переливаться |
Куша | куша – священная трава, вид осоки |
Падма | падма – цветок кувшинки, лилии, лотос |
Панка (озеро) | панка – ил, тина |
Сагара | сагара – впадающий в море, ручей |
Сара | сара – сок, нектар, вода |
Сухона | сухана – легкопреодолимая |
Харина | харина – гусь, золото |
Шона | шона – река |
![северорусская и индийская вышивка фото](/upload/iblock/af3/9b7kayah52xyoof1wlbic64q06tvbwj4/old-2.jpeg)
На рис. изображены композиции северорусской вышивки (внизу) и индийской.
«Так в чём же дело и как попали санскритские слова и названия на русский Север?» — спросите вы. Всё дело в том, что не из Индии пришли они на Вологодскую, Архангельскую, Олонецкую, Новгородскую, Костромскую, Тверскую и другие русские земли, а совсем наоборот.
Обратите внимание на то, что последнее по времени событие, описанное в эпосе «Махабхарата», — это грандиозная битва между народами пандавов и кауравов, которая, как считается, произошла в 3102 году до н. э. на Курукшетре (Курском поле). Именно с этого события традиционная индийская хронология начинает отсчёт самого плохого временного цикла — Калиюги (или времени царства богини смерти Кали).
Но на рубеже 3–4-го тысячелетия до н. э. племён, говоривших на индоевропейских языках (и, естественно, на санскрите), на полуострове Индостан ещё не было. Они пришли туда значительно позже. Тогда возникает естественный вопрос: где же они воевали в 3102 году до н. э., то есть пять тысячелетий назад?
![вологодские вышивки фото](/upload/iblock/edb/8czpr0qq1b69ex0jp4rawwfh5w59fly9/old-3.jpeg)
На рис. изображены орнаменты вышивки и тканых изделий Вологодской губернии. XIX век.
Ещё в начале нашего века на этот вопрос пытался ответить выдающийся индийский учёный Бал Гангадхар Тилак, анализируя древние тексты в своей книге «Арктическая родина в Ведах», которая вышла в свет в 1903 году. По его мнению, родина предков индо-иранцев (или, как они себя называли, — ариев) находилась на Севере Европы, где-то около Полярного круга.
Об этом свидетельствовали дошедшие предания о годе, который делится на светлую и тёмную половину, о замерзающем Молочном море, над которым сверкает Северное сияние («Блиставицы»), о созвездиях не только приполярных, но и заполярных широт, кружащихся длинной зимней ночью вокруг Полярной звезды.
Древние тексты рассказывали о весеннем таянии снегов, о незаходящем летнем солнце, о горах, протянувшихся с запада на восток и делящих реки на текущие на север (в Молочное море) и текущие на юг (в Южное море).
![реки вологодской области фото](/upload/iblock/800/c0urgk8or4mfs5eir98gfh0zefffq8ns/old-4.jpeg)
На рис. изображена карта с названиями рек Вологодской губернии. 1860 год.
Именно эти горы, объявленные рядом учёных «мифическими», стали камнем преткновения для исследователей, попытавшихся вслед за Тилаком определить более конкретно, где же всё-таки находилась страна, описанная в Ведах и «Махабхарате», а также в священной книге древних иранцев «Авесте».
К сожалению, индологи редко обращаются к русским областным диалектологическим словарям, практически не знают центральнорусской и тем более северорусской топонимики, не анализируют географические карты и почти не заглядывают в работы своих коллег из других областей науки: палеоклиматологов, палеоботаников, геоморфологов. Иначе они давно бы обратили внимание на отмеченные светло-коричневым цветом на карте Европейской части России протянувшиеся с запада на восток возвышенности, называемые Северными Увалами.
Именно они, соединяясь с Тиманским кряжем, Приполярным Уралом на востоке и возвышенностями Карелии на западе, создают ту дугу возвышенностей, которая, как считали древние арии, делила их землю на север и юг. Именно на этих широтах помещал Птолемей (II век н. э.) Рипейские, Гиперборейские или Алаунские горы, аналогичные священным горам Меру и Хара арийской древности.
Он писал, что «внутри Сарматии живут алаунские скифы, они составляют ветвь сильных сарматов и называются алаунянами». Здесь имеет смысл обратиться к описанию ландшафтов Вологодской губернии, сделанному в 1890 году Н. А. Иваницким: «По южной границе губернии тянется так называемая Урало-Алаунская гряда, захватывающая уезды Устьсысольский, Никольский, Тотемский, Вологодский и Грязовецкий.
Это не горы, а отлогие холмы или плоские возвышенности, служащие водоразделом Двинской и Волжской систем». Надо полагать, что вологодские крестьяне, называвшие эти возвышенности (как и их отцы, деды и прадеды) Алаунскими горами, в основной своей массе, Птолемея не читали и едва ли подозревали о такой древности этого названия.
Если бы исследователи, занятые поисками арийской прародины и священных гор ариев, обратились к «Географии» Птолемея, работам северорусских краеведов прошлого и начала нынешнего веков или к трудам современных геоморфологов, то многие проблемы были бы давно сняты.
Так, один из крупнейших геоморфологов нашего времени Ю. А. Мещеряков называл Северные Увалы «аномалией Русской равнины» и подчёркивал, что именно они являются главным водоразделом бассейнов северных и южных морей.
Говоря о том, что более высокие возвышенности (Среднерусская и Приволжская) уступают им роль главного водораздельного рубежа, он сделал следующий вывод: «Среднерусская и Приволжская возвышенности возникли лишь в новейшее (неогенчетвертичное) время, когда Северные Увалы уже существовали и были водоразделом бассейнов северных и южных морей».
И именно там, где протянулись с запада на восток Северные Увалы, в наибольшей степени сохранились до наших дней названия рек, озёр, сёл и деревень, объяснимые только при помощи священного языка ариев — санскрита. Именно здесь в ткачестве и вышивке русских крестьянок до середины XX века стойко сохранялась традиция древних геометрических орнаментов и сюжетных композиций, истоки которых можно найти в различных археологических культурах Евразии. И прежде всего это те орнаменты, зачастую очень сложные и трудновыполнимые, которые были визитной карточкой арийской древности.
![древняя карта мира фото](/upload/iblock/c0a/r1z0hxu9gngs18xpkkqa7bs4te3bsed4/old-5.jpeg)
Во 2-м тысячелетии до н. э. (а возможно, и несколько раньше) пришли в Северо-Западную Индию племена земледельцев и скотоводов, именующих себя «ариями». Но ушли ведь не все. Какая-то часть, наверное, всё-таки осталась на исконной территории.
В июне 1993 года мы, группа работников науки и культуры Вологодской области, и наши гости, фольклорный коллектив из Индии (штат Западная Бенгалия), плыли на теплоходе по реке Сухоне, от Вологды до Великого Устюга. Индийским коллективом руководили две женщины с удивительными именами — Дарвини (дарящая свет) и Васанта (весна). Теплоход медленно шёл по прекрасной северной реке.
Мы смотрели на цветущие луга, вековые сосны, на деревенские дома — двух-трёхэтажные хоромины— на полосатые отвесные берега, на тихую гладь воды, любовались пленительной тишиной белых северных ночей. И вместе удивлялись, как много у нас общего.
Мы, русские, — тому, что наши индийские гости могут практически без акцента повторять за нами слова популярной эстрадной песни.
Они, индийцы, – тому, как знакомо звучат названия рек и деревень. А потом мы вместе рассматривали орнаменты — выполненные именно в тех местах, мимо которых шёл наш теплоход.
Сложно описать то чувство, которое испытываешь, когда гости из далёкой страны, указывая то на одну, то на другую вышивку XIX – начала XX века вологодских крестьянок, наперебой говорят:
«Это есть в Ориссе, а это в Раджастхане, а это похоже на то, что делается в Бихаре, а это — в Гуджерате, а это как у нас — в Бенгалии». Было радостно ощущать крепкие нити, связывающие нас через тысячелетия с далекими общими предками.
В 1914 году Валерий Брюсов написал стихи, подтверждением которых, видимо, станет не одна научная работа.
Не надо обманчивых грёз,
Не надо красивых утопий:
Но Рок поднимает вопрос,
Мы кто в этой старой Европе?
Случайные гости? Орда,
Пришедшая с Камы и с Оби,
Что яростью дышит всегда,
Всё губит в бессмысленной злобе?
Иль мы — mom великий народ,
Чьё имя не будет забыто,
Чья речь и поныне поёт
Созвучно с напевом санскрита.