Был Брамачарин там некий,
Чистою жизнью известный,
Все он живое лелеял,
Звался Субхадрою он.
Меж лжеучителей был он
Смолоду очень отмечен,
Ныне ж, к Владыке стремяся,
Ананде так говорил:
"Мудрость, что дал Совершенный,
Слышу я, трудно измерить.
Самый искусный, меж всеми,
Он укротитель коней.
Слышу я также, что ныне
Он досягает Нирваны,
Трудно его будет видеть,
Трудно увидеть и тех,
Кто его с трудностью видел, -
В зеркале Месяц не схватишь,
В озере мы не ухватим
И отраженье Луны.
И потому я желаю,
Полный почтительным чувством,
От жизнесмерти спасаясь,
Светлого видеть Вождя.
Солнце Высокого гаснет,
Дай мне, на миг, его видеть!"
Ананда очень смущен был,
Как поступить, он не знал.
Думал он так о Субхадре:
"Верно, замыслил он спорить,
Может быть, в сердце ликует,
Будды предчувствуя смерть".
Встрече хотел помешать он,
Будда же, в сердце читая,
Молвил: "Я людям - спасенье,
Пусть лжеучитель придет".
Это услыша, Субхадра,
Радостью светлой исполнен,
В сердце вдвойне озарился,
Мудрость готов был принять.
Был он сосудом, готовым
Для восприятья Закона,
Будда смягчил его жажду,
Восемь путей указав.
Освобожденье увидя,
Путы свои порывая,
Он заблужденья отбросил,
Берег другой увидал.
Сердце его расширялось,
Кончилась эта беседа,
Молча на спящего Будду
Долго он, долго смотрел.
Думал: "Чрез малость мгновений
Будда окончит предел свой,
Мир этот первый оставлю,
Мир этот вовсе погас".
Сжавши ладони, отшел он
От совершенного лика,
Сел в стороне, самосдержан,
Лет истеченье отверг.
И досягнул он Нирваны
Светлым путем отреченья, -
Малый костер так погашен
Брызгами ливня с Небес.
Будда сказал своим верным:
"Вот ученик мой последний,
Он уж в Нирване! Любите
Память о нем навсегда".
Первая кончилась смена
Ночи, одетой звездами,
Все они ясно сияли,
Ярко горела Луна.
Не было в роще ни звука,
И, проникаясь великим
К ученикам состраданьем,
Будда им всем завещал:
"Вот, досягну я Нирваны,
Чтите ее, - и за мною,
Вы досягайте Нирваны,
Это светильник в Ночи.
Камень ее самоцветный -
Клад человеку, что беден.
Что повелел вам, блюдите,
Путь ваш - дорога моя.
Не избирайте другого.
Тело, и мысли, и слово
Вы в чистоте соблюдайте,
Жизнь вашу чистой храня.
От накопленья богатства
В днях вы своих воздержитесь,
Не наполняйте амбары,
Не умножайте стада.
Чара домов и поместий
Да не пленяет вас в мире:
Это колодезь горючий,
Нужно бежать от него.
Не вовлекайтесь в гаданье,
Звездочитанье уделов,
Предвосхищение судеб,
Это - запретное есть.
Лжи и притворства бегите,
Следуйте правой дорогой.
Будьте благими к живому,
Это - мой краткий завет.
Это - основа Ученья,
Путь к просветленной свободе,
Это охватная мудрость,
Путь, чтоб достигнуть конца.
Это блюдя, укротите
Токи животного чувства,
Ибо так правит стадами,
Знающий путь свой, пастух.
Если же чувства не сдержишь,
Это есть конь разъяренный,
Все он пространство измерит,
Нагромождая беду.
Мудрый обходит овраги,
И уклоняется тигра,
И не играет с змеею,
И не вбегает в пожар.
И за глоток наслажденья -
Пропасти он не желает,
Легкого сердца боится,
Этого лишь одного.
Видели вы обезьяну,
Как она в лес убегает?
Вот - это легкое сердце,
Мудрый удержит его.
Если же сердце отпустишь,
Не досягнешь до Нирваны.
Знайте же точную меру,
В тихое место уйдя.
Будьте умеренны в пище:
Если сломалась повозка,
Быстро колеса поправьте,
Без промедления - в путь.
Видели вы, над цветами
Как мотылек пролетает?
Чуть лишь коснется - и будет,
Не нарушает цветка.
Пищи прося, принимайте
Все, что дадут, благодарно,
Не истощайте щедроты,
Да не исчезнут совсем.
Утром, и в полдень, и ночью
Дело благое свершайте,
Пусть в изменениях суток
Сердце пребудет одним.
В первую смену ночную
Не отдавайтесь дремоте,
После усните спокойно,
К утру проснитесь светло.
Кто отдается дремоте,
Сонные ужасы кормит,
Смерть стережет постоянно,
Схватит - добыча в плену.
Чарой змеиною можно
Выманить из дому змея.
Рано проснешься - из сердца
Черная жаба уйдет.
Если кто тело чужое
Острым мечом рассекает, -
Гневная мысль да не встанет,
Злое не молвят уста.
Гневное слово и мысли
Ранят лишь вас, не другого,
Молча претерпишь мученье,
Это - победа побед.
Гнев красоту разрушает,
Уничтожает заслуги,
Если ж разгневался мудрый,
Это - огонь есть во льду.
Лености темной бегите.
Есть ли для лености место,
Если к живущим погибель
Всюду угрозно идет!
Льстивая речь и обманы,
Это - как бы волхованья,
Тот, в ком молитвенно сердце,
Любит прямые пути.
Тихим довольствуйтесь малым,
В малом - сокрытость богатства
Если кто малым доволен,
Радость небесная с ним.
Связу семьи не скрепляйте:
Если на ветке чрезмерность
Птиц, прилетевших и севших,
Ветка склоняется ниц.
Раз многочисленны узы,
Будешь запутан ты в сети:
Старый так слон погрязает
В топи болотной, лесу.
Ночью ли, днем ли, старайтесь,
Это великое дело:
Малые горные речки
Могут громаду изрыть.
Друг благодетельный - благо,
Все ж он не может сравниться
С правою мыслью, что крепко
В собственном держишь уме.
Правильный помысл есть панцирь,
В правильной вере - оружье:
Если подступится злое,
Нет ему доступа тут.
В Море рожденья и смерти,
Мудрость - челнок есть проворный,
Мудрость - живая лампада,
Светоч над глыбами тьмы.
Мудрость - целебное средство,
Острый топор для деревьев
Тех, что колючею сетью
Путь заграждают тебе.
Взносятся зыби незнанья,
Мечутся волны хотенья,
Выше их - мост лучезарный,
Мудрость, дорога умов.
Дело любви завершил я,
Светлую цель не теряйте.
Если же что вам неясно,
Вы вопросите меня".
Все сохраняли молчанье,
И Анурудда промолвил:
"Может Луна раскалиться,
Солнце прохладу узнать,
Ветер проворный стать тихим,
Твердость Земли стать подвижной, -
Но не возникнет сомненье
В этих сердцах никогда.
Все ж мы скорбим, оттого что
Вот, умирает Учитель,
И вознести наши мысли
Нам невозможно сейчас.
Мы только любим, печалясь,
Знаем, как сильно мы любим,
И вопрошаем: "Зачем же
Будда так скоро уйдет?"
На говорившего глянув,
Будда увидел всю горечь,
Снова он с любящим сердцем
Так, утешая, сказал:
"Было в начале все твердым,
Но, пошатнувшись, расселось,
И сочетанья возникли,
Непостоянства, борьба.
Но согласованность встанет,
В замыслах разных взаимность, -
Что ж тогда Хаосу делать,
Где тогда творчеству быть!
Боги и люди, которым
Надо спастись, - все спасутся!
Верные, помните слово:
Будет всеобщий конец.
Час разрушенья Вселенной!
Так не скорбите же тщетно,
К дому стремитесь такому,
Где разлучения нет.
Мудрости светоч зажег я,
Этими только лучами
Можно развеять весь сумрак,
Саван, окутавший мир.
Мир закреплен не навеки.
Радуйтесь, ежели друг ваш,
Бывший в смертельной болезни,
Боли навек избежал.
Тело больное я бросил,
Ток жизнесмерти я запер,
Волен теперь я навеки,
Радуйтесь вместе со мной!
И соблюдайте сознанье.
Что существует - исчезнет.
Вот я теперь умираю.
Это последний завет!"
Первой достигши дхианы,
В радость восторга вступил он,
И через девять, в порядке,
Он постепенно прошел.
После назад воротился,
В первую снова вступил он,
И, вознесенный, в четвертой
Он задержался на миг.
Тут досягнул он Нирваны.
Умер. Земля содрогнулась,
В воздухе всюду струился
Пламенный дождь из огня.
И от земли, восьмикратный,
Пламень поднялся повсюду,
Пламени эти взметались,
Вплоть до Небесных Жилищ.
Гром прокатился по Небу,
Гром по горам и долинам,
Словно Асуры и Дэвы
Бурный затеяли бой.
От четырех отдалений
Мощной Земли поднимаясь,
Бурные ветры столкнулись,
Пепел с холмов упадал.
Солнце и Месяц померкли,
Речки надулись в потоки,
Чащи лесные дрожали,
Словно осиновый лист.
Листья, сорвавшись до срока,
Мчались дождем над землею,
Слезы струили драконы
На смоляных облаках,
Чистые Дэвы, спустившись,
Медлили в воздухе среднем,
Скорби и радости чужды,
Тихо о смерти грустя.
Духи же Неба другие,
Сердцем поникнув, скорбели
И, принося приношенья,
Сверху роняли цветы.
Радостен был только Мара,
Он ликовал в отдаленьи,
Музыки громкие звуки
Оповещали о том.
Остров Вселенной, лишенный
Самой блистательной славы,
Был как гора без вершины,
Был словно слон без клыков,
Бык был - рога потерявший,
Темное Небо - без Солнца,
Лилия, смятая бурей. -
Умер Учитель. Ушел.