Далее, о бхикшу, когда царевич подрос, он, вместе с другими юношами и сыновьями [царских] советников, отправился в [одну из] земледельческих деревень. Посмотрев, как трудятся земледельцы, далее он пошёл в сад, расположенный в другом месте. Войдя в этот сад, Бодхисаттва задумчиво бродил там в полном одиночестве и [вдруг] увидел прекрасное, радующее взор дерево джамбу1. Бодхисаттва сел в тени этого дерева в позу парьянка2. И ум сидящего так Бодхисаттвы достиг однонаправленного сосредоточения (екаграта). Чистый и свободный от желаний, с порождёнными ясным различением исследованием (витарка) и анализом (вичара) неблагих вредоносных качеств (дхарм), он вошёл в радостную и сладостную первую дхьяну3.
Благодаря достигнутому в самадхи прекращению исследования и анализа и сосредоточению на умиротворённом собственном «я» (адхья-атма), избавленном от исследования и анализа, он вошёл в радостную и сладостную вторую дхьяну. Благодаря ясной памяти и полноте осознания, он пребывал в ней бесстрастным, отстранившись от влечения и отвращения, наслаждаясь телесным блаженством. Ставший тем, кого именуют Благородным, бесстрастный, обладающий ясной памятью, наслаждающийся блаженством, достиг третьей дхьяны, не связанной с телесным блаженством. И он, благодаря устранению блаженства, а также — устранению ранее страдания, избавленный, в силу достижения этого, от восторга и уныния, очищенный и свободный от страдания и блаженства, достиг четвёртой дхьяны.
В это время пять риши, обитающих вне [Джамбудвипы], обладающие пятью сверхъестественными способностями4 и наделенные особыми силами5, встретившись в небе, перемещались из южной четверти мира в северную. [Но] приблизившись к этому саду и следуя над ним, не могли идти дальше. И они, объятые глубоким трепетом, произнесли такие гатхи:
1. Мы, на Меру, гору из драгоценностей с алмазной вершиной, невообразимо обширную,
подобно слону, сокрушающему деревья манго с ветвями частыми, не раз восходившие,
бывавшие и в [подземной] обители мёртвых, и в обителях якшей,
гандхарвов, выше облаков пребывающих,
этого сада достигнув, застыли на месте. Чьё же могущество умаляет
силу наших особых способностей?!
Далее боги этого сада, обращаясь к тем риши, произнесли такие гатхи:
2. Знайте: в семье царя-повелителя из царского рода Шакьев,
явился саморождённый сын, сияющий подобно солнцу,
с телом, свет источающим, подобно расцветшему лотосу, луноликий,
мудрейший из [всех существ] мира,
[ныне] в этом саду пребывающий в дхьяне с умом, свободным от мыслей,
богами, гандхарвами, нагами, Индрой и якшами почитаемый.
Его могущество, порождённое неисчислимыми добродетелями,
ограничивает силу ваших способностей.
И риши, вниз посмотрев, увидели царевича, источающего блеск и сияние. И они вопросили себя: «Кто же он, здесь сидящий? Может быть, это — повелитель богатств Вайшравана6 или повелитель [мира] желаний Мара, или повелитель махорагов, или Ваджрадхара7, или повелитель кумбхандов8 Рудра, или могущественный Кришна, или сын бога Чандра9, или сияющий тысячами лучей Сурья10, или — царь, Повелитель мира (чакраварти)?» И, наконец, они произнесли такие гатхи:
3. Телом он великолепнее Вайшраваны, может быть, это проявленье Куберы,
Ваджрадхары, Чандры или же Сурьи?
Либо он — воплощение высшего повелителя [мира] желаний,
либо — Рудры или же Кришны?
Всё тело его украшено превосходными знаками. Может быть, это Будда?
И боги этого сада ответили риши гатхами:
4. Великолепие Вайшраваны, а также Тысячеглазого11,
четырёх охранителей мира, повелителя асуров,
Брахмы Сахапати и Кришны
никогда не сможет сравниться с великолепием сего царевича из рода Шакьев.
И риши, услышав сказанное богами, спустились на землю. И увидели неподвижного, погружённого в дхьяну Бодхисаттву, источающего великолепное сияние. Они приблизились к Бодхисаттве и восхвалили его гатхами. Один [из них] сказал:
5. В мире, пылающем в огне омрачений, явился [подобный прохладному] озеру.
Он обретёт Учение, дающее чувствующим существам успокоение.
Другой сказал:
6. В мире, объятом тьмою неведения, явился [подобный] светильнику.
Он обретёт Учение, дающее чувствующим существам просветление.
Третий сказал:
7. В океане скорбей явился [подобный] ладье превосходнейшей.
Он обретёт Учение, дающее чувствующим существам возможность достигнуть берега.
Четвёртый сказал:
8. Скованным путами омрачений избавитель явился.
Он обретёт Учение, дающее чувствующим существам освобождение.
Пятый сказал:
9. Страдающим от старения и болезней явился превосходнейший из целителей.
Он обретёт Учение, дающее чувствующим существам избавленье от рождения и смерти.
Затем эти риши, восхвалив Бодхисаттву гатхами и трижды почтительно обойдя его слева направо, вознеслись в небо. Тем временем царь Шуддходана, не видя Бодхисаттву, обеспокоился. И сказал: «Куда ушёл царевич? Я не вижу его». И великое множество людей бросилось искать повсюду царевича. Затем один из царских советников увидел Бодхисаттву, сидящего в позе парьянка в сосредоточении в тени дерева джамбу. В это время тени всех деревья уже сместились. Но дерево джамбу по-прежнему укрывало Бодхисаттву своей тенью. И советник, его увидевший, удивлённый, полностью удовлетворённый, взволнованный и обрадованный, поспешил к царю Шуддходане и сообщил ему гатхами:
10. О повелитель, увидь царевича, сидящего в сосредоточении в тени дерева джамбу,
источающего, подобно Шакре иль Брахме, сияние сил особых.
11. И дерево то, под коим сидит украшенный великолепными признаками,
неизменно тенью своей укрывает превосходнейшего из людей.
Царь Шуддходана [тотчас] направился к дереву джамбу. И увидел [под ним] Бодхисаттву, сияющего особыми силами и великолепием. Видя это, он произнёс такую гатху:
12. Подобен огню он священному на горном пике либо луне, сонмом звёзд окружённой.
Трепещет тело моё при виде его, сидящего в сосредоточеньи,
сияющего, подобно светильнику.
И царь, поклонившись стопам Бодхисаттвы, вновь произнёс гатху:
13. О мудрейший, ранее, когда ты родился, и ныне, когда ты, сияющий, пребываешь в дхьяне,
первый и второй раз, о покровитель, стопам я твоим поклонился,
из наставников величайший.
Тут подростки, нёсшие плоды крыжовника, граната и финиковой пальмы, расшумелись. И советники им сказали: «Нет-нет, не шумите!» Те спросили: «Почему?». Советники им ответили:
14. Даже когда меркнет солнечный диск, то и тогда
небу подобного, наделённого совершенства превосходными признаками,
в сосредоточеньи недвижно, подобно горе, пребывающего
сына царя, Сиддхартху, не оставляет тень этого дерева.
Об этом сказано так:
15. Когда весна сменяется летом, в месяце Джештха,
когда повсюду встречаются цветы распустившиеся и молодые побеги,
когда поют дрозды, павлины, кроншнепы и попугаи,
множество сыновей Шакьев собралось отправиться на прогулку.
16. Сопровождающие [Сиддхартху] юноши сказали ему о своём желании:
«О царевич, мы хотим пойти посмотреть [на жизнь простолюдинов]. Что пользы
сидеть дома, подобно дваждырождённому?
И давай отправимся в компании возбуждающих женщин».
17. В полдень [царевич], чистейшее из существ,
вместе с пятью сотнями сопровождающих его слуг,
не сказав об этом ни матери, ни отцу,
отправился, ни о чём не задумываясь, в земледельческую деревню.
18. В этой земледельческой деревне лучшего из царей
росло дерево джамбу со множественными раскидистыми ветвями.
Тут царевич увидел и осознал [всё как] пропитанное страданием:
«О составной [мир], сколько страданий порождает работа в поле!».
19. [Затем,] ум успокоив, Бодхисаттва вошёл в тень дерева джамбу,
подготовил себе подстилку из молодой травы
и, сложив ноги в парьянку и выпрямив тело,
[постепенно] достиг четвёртой дхьяны прекрасного сосредоточения.
20. Пять странствующих по воздуху риши
зависли над деревом джамбу, не способные двигаться дальше.
Они, лишившись тут гордости и высокомерия,
стали осматривать всё вокруг.
21. «Странствуя, мы легко проходили над великой горою Меру,
как и над [всей] Чакравалой12, не будучи ими удерживаемы.
Но сейчас оторваться не можем от дерева джамбу…
Отчего же так происходит?»
22. Низойдя на землю и на ней утвердившись,
они увидели у подножия дерева джамбу сына [царя] Шакьев,
источающего сиянье особых сил, подобное золотому пламени —
Бодхисаттву, пребывающего в сосредоточении в позе парьянка.
23. И они, удивившись, приложили соединённые длани ко лбу
и, склонившись пред ним в приветствии, один за другим пали ниц перед ним [со словами]:
«О превосходнейший благороднорождённый, сострадания к миру свет источающий,
скорей напои напитком бессмертия своих наставлений чувствующих существ!»
24. Изменение положения солнца не лишило Благословенного тени.
Прекрасное дерево джамбу его укрывало подобно чаше расцветшего лотоса.
И много тысяч богов было там, сложивших приветственно длани
и поклонившихся стопам Неколебимого.
25. Шуддходана же в доме своём искал Бодхисаттву,
вопрошая: «Куда мог уйти мой царевич?»
Сестра матери Бодхисаттвы сказала: «Ищу его, но найти не могу»,
и спрашивала: «О царь, куда же ушёл царевич?».
26. Шуддходана спешно спрашивал у управляющего двором,
привратника и, наконец, у всех слуг:
«Кто-нибудь видел, куда ушёл мой царевич?»
И, [наконец,] услышал: «О повелитель, он ушёл в земледельческую деревню».
27. И царь, вместе с другими Шакьями, тотчас же спешно
вышел [из города] и на холме, высящемся близ той деревни,
увидел подобие мириад разом взошедших солнц.
Таким был увиден им сияющий великолепием Благодатный.
28. [И царь Шуддходана,] снявши корону, меч, а также обувь,
и приложив соединённые длани ко лбу, почтил его [со словами:]
«Верно сказано было великими риши,
несомненно, царевич оставит дом для достижения просветления».
29. И двенадцать сотен чистых богов,
а равно и пять сотен потомков Шакьев, приблизившись,
увидели явление чудесных способностей Благословенным и Добродетели океаном
и обрели к просветлению стремление несокрушимое.
30. А он, сотрясший миров все три тысячи,
пробуждённый, сохраняющий ясную память и полное осознание, из самадхи вышел
и сказал отцу, просветлённый, [нежным] голосом Брахмы,
покидая эту деревню, обретши искомое:
31. «Если [им] необходимо золото, я осыплю их золотом,
если нужны одеяния — дам одеяния,
если нужно [обилие] зёрен — низведу дождь.
[Так же и ты,] о царь, неизменно заботься обо всех существах».
32. Наставив так отца и всех, его окружающих,
царевич тут же направился назад в город,
следуя миру, [но] оставаясь и в городе
от желаний свободным, с умом сосредоточенным — чистейшим из [всех] существ.
Здесь заканчивается одиннадцатая глава священной Лалитавистары, именуемая «В земледельческой деревне».
материал с сайта http://daolao.ru/