Того, кто пьёт из наводнённых рек...» — эту историю о совершенной мудрости Учитель поведал в Джетаване.
Как-то раз братья-монахи по случаю собрались в зале для слушания Дхармы и разговорились о мудрости Будды:
— Друг, мудрость Полностью Пробудившегося велика и широка, она пронизывающая и молниеносная, отточенная и пронзительная, прозорливая и наполненная.
Тут в зал вошёл Учитель и захотел узнать, что там практики все вместе обсуждают. Получив ответ, Наставник сказал:
— Не только теперь Будда столь мудр и даровит. В стародавние времена он был точно таким же.
И тут Саттха поведал о былом.
— Давным-давно, во времена правления в Бенаресе царя Брахмадатты, Бодхисаттва воплотился в этом мире сыном главного придворного жреца. Повзрослев, Бодхисаттва получил образование в Таккашиле, а после смерти отца был назначен на его должность и стал советником царя по социальным вопросам и вопросам здравомыслия, морали и нравственности.
Как-то раз Брахмадатта, поддавшись на клевету злых языков, в порыве гнева прогнал Бодхисаттву с глаз долой и, более того, выслал за пределы Бенареса. Так что Бодхисаттве пришлось забрать свою семью и поселиться в одной из деревень царства Каши.
Однако спустя некоторое время царь вспомнил о добродетелях Бодхисаттвы и пожалел о своём поступке. «Не подобает посылать за учителем посыльного, — подумал царь, — сочиню-ка я лучше поэтическое послание и запишу его на листе бумаги; затем прикажу приготовить мясо вороны, заверну его вместе с письмом в белую ткань, запечатаю царской печатью и отправлю бывшему советнику. Если он действительно мудрый, то, прочтя письмо и увидев мясо вороны, расшифрует моё послание, поймёт, что я снова хочу его видеть, и вернётся; в противном же случае просто останется в своей деревне».
И царь написал следующую строфу:
Того, кто пьёт из наводнённых рек,
Припрятывает на зиму зерно,
Предвидит странника в пути, —
Угадать лишь мудрецу дано.
Именно такое послание и отправил Брахмадатта Бодхисаттве. Прочтя адресованную ему гатху, Бодхисаттва подумал: «Царь желает меня видеть, ибо карканье вороны предвещает возвращение друга» — и изрёк вторую строфу:
Ворону царь прислал — и это знак особый,
Не гуся, не цаплю, не павлина — птиц разных много.
Отдавши часть, вернёт и остальное —
Уверен. Гораздо хуже было бы забвение былое.
Затем Бодхисаттва приказал снарядить колесницу, отправился в Бенарес и предстал перед царём. Довольный Брахмадатта вернул ему должность главного придворного жреца.
Когда Учитель закончил повествование, он соотнёс перерождения, истолкованные в джатаке, так:
— Ананда был тогда царём, а я был его советником.