Словами «Ведь не было ссор из-за самок у них...» Учитель – он жил тогда в роще Джеты – начал наставление о клевете.
Ибо дошло однажды до Учителя, что шестеро монахов собирают сплетни и возводят напраслину на других. И, призвав тех монахов, Учитель вопросил: – Правду ли говорят, братия, что вы собираете и распространяете слухи про тех, кто ввязывался в распри, ссоры и перебранки, и что из-за вас возникают новые распри, коих вовсе не должно быть, и что, возникнув, они множатся и ширятся? – Да, это правда, Досточтимый, – отвечали на то монахи. И Учитель тогда выбранил их, говоря: «Поклепы и сплетни, братия, все равно что удары острого меча, ибо способны мгновенно разорвать даже самые прочные дружеские узы! Кто им внемлет, теряет друзей, как это случилось со львом и быком». И, молвив так, Учитель поведал историю о прошлом.
В стародавние времена, когда в Варанаси правил царь Брахмадатта, Бодхисаттва обрёл свое земное существование, воплотившись в сына царя. Одолев все вершины премудрости в Такшашиле, царевич после кончины отца своего взошел на престол и правил в соответствии с дхармой.
Был о ту пору пастух, который пас коров на лесных пастбищах, и вот раз, возвращаясь с пастьбы, он ненароком оставил в чаще стельную корову. Корова же та вошла в доверие к одной львице, и, сдружившись, стали они ходить всюду вместе. В положенный срок корова разрешилась телком, львица принесла львенка, и оба отпрыска – оттого, что матери их водили дружбу, – тоже сделались большими друзьями; и стали неразлучны. Увидал их как-то собиратель диких лесных трав и плодов. Подивившись их дружбе, собиратель вернулся в Варанаси и со своими лесными дарами направился ко двору. Царь принял дары и спросил: – Видел ли ты, почтенный, в лесу что-нибудь необычное? Собиратель ответил: – Государь! Ничего необычного мне не вспоминается. Разве что приметил я, как вместе в полном доверии друг ко другу бродили по лесу лев с быком! – Ежели третий появится с ними, не избежать несчастья! – молвил царь. – Увидишь третьего – тотчас же меня извести! – Да будет так, государь! – отвечал собиратель.
Тем временем, пока собиратель был в Варанаси, пристал ко льву и быку один шакал. Собиратель же, когда воротился в лес, увидел его и, решив: «Пойду-ка расскажу царю, что явился к ним третий», – отправился в город.
Шакал же помыслил: «Все я ел, все отведал, не пробовал только львятины да бычатины. Поссорю-ка я льва с быком и наемся досыта их плоти!» И, нашептывая одному: «Он говорил о тебе то!», а другому: «Он говорил о тебе это!», шакал ухитрился разъединить друзей и, поссорив льва и быка, привел их обоих к погибели.
Собиратель же, явившись к царю, молвил: – Государь, к тем двоим прилепился третий. – Кто таков? – вопросил царь. – Шакал, государь, – отвечал собиратель. – Наверняка, – сказал царь, – он поссорит их и приведет к гибели. Мы найдем их уже мертвыми! И говоря так, взошел царь на колесницу и, следуя путем, который указал ему собиратель, достиг места – затем только, чтобы найти льва да быка испустившими дух в стычке друг с другом. Шакал же, ликуя, лакомился то львятиной, то бычатиной. Я узрев тех двоих, распростившихся с жизнью, царь, нисходя с колесницы, пропел колесничему такие стихи:
«Ведь не было ссор из-за самок у них
И пищу делили они, колесничий!
Но дружеских уз разрушенье искусно
Задумано было и сделано чисто!
Как меч острием входит в тело легко,
Легко клевета узы дружбы порвёт.
В итоге – смотри! – тварь презренная жрёт
И льва, и быка, что друзьями росли!
На смертном одре упокоится всяк,
Кто, этим подобно, поверив хуле,
С доверием станет внимать клевете,
Разрушивши дружбы священный союз!
Вкусит тот блаженство, подобно мужам,
Взнесенным на небо, кто, дружбу храня,
Не внемлет наветам, не верит хуле –
Лишь тот, колесничий, счастливо живет!»
После этого царь, велев прихватить с собою львиную шкуру с гривой, клыки и когти, воротился в город.
И, завершая свое наставление в дхарме, Учитель истолковал рассказ, так связав перерождения: «Царем в ту пору был я сам».