- Так я слышал. Однажды Достопочтенный Маха Моггаллана проживал в стране Бхаггов, в Сунсумарагире, в Роще Бхесакалы в Оленьем Парке.
- И в то время Достопочтенный Маха Моггаллана ходил[, медитируя,] вперёд и назад на открытой местности. И тогда Злой Мара вошёл в живот Достопочтенного Маха Моггалланы, а затем вошёл в его кишки. Достопочтенный Маха Моггаллана подумал: «Почему такая тяжесть в моём животе? Как будто я наелся бобов». И тогда он оставил ходьбу и пошёл в своё жилище, где сел на подготовленное сиденье.
- Когда он сел, он направил к себе внимательное внимание и увидел, что Злой Мара вошёл в его живот, вошёл в его кишки. Когда он увидел это, он сказал: «Выходи, Злой! Выходи, Злой! Не изнуряй Татхагату, не изнуряй ученика Татхагаты, или это приведёт к твоему вреду и страданию на долгое время».
- И тогда Злой Мара подумал: «Этот духовный странник не знает меня, он не видит меня, когда говорит так. Даже его учитель не скоро узнал бы обо мне, так как же ученик может узнать обо мне?»
- И тогда Достопочтенный Маха Моггаллана сказал: «И даже так я вижу тебя, Злой. Не думай: “Он не знает меня”. Ты – Мара, Злой. Ты думал так, Злой: “Этот духовный странник не знает меня, он не видит меня, когда говорит так. Даже его учитель не скоро узнал бы обо мне, так как же ученик может узнать обо мне?”»
- И тогда Злой Мара подумал: «Этот духовный странник узнал меня, он увидел меня, когда сказал так.» И тогда он вышел изо рта Достопочтенного Маха Моггалланы и встал напротив дверного засова.
- Достопочтенный Маха Моггаллана увидел его, стоящего там, и сказал: «Я вижу тебя и там, Злой. Не думай: “Он не видит меня”. Ты стоишь напротив дверного засова, Злой.
- Как-то раз, Злой, и я был Марой по имени Дуси и у меня была сестра по имени Кали. Ты был её сыном, ты был моим племянником.
- И в то время Благословенный [Будда] Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, появился в мире. У Благословенного Какусандхи, совершенного и полностью просветлённого, была пара главных учеников по имени Видхура и Саньджива. Из всех учеников Благословенного Какусандхи, совершенного и полностью просветлённого, не было никого, кто мог бы сравниться с Достопочтенным Видхурой в плане обучения Дхамме. Вот почему Достопочтенного Видхуру стали звать Видхурой[, то есть Несравненным]. Но Достопочтенный Саньджива, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, без труда входил в прекращение восприятия и чувствования.
- И как-то раз, Злой, Достопочтенный Саньджива уселся у подножья некоего дерева и вошёл в прекращение восприятия и чувствования. Некие пастухи, чабаны, пахари, путешественники увидели, что Достопочтенный Саньджива сидит у подножья дерева, войдя в прекращение восприятия и чувствования, и подумали: “Как удивительно, почтенные! Как поразительно! Этот духовный странник умер во время сидения. Давайте кремируем его”. И тогда пастухи, чабаны, пахари, путешественники собрали траву, древесину, коровий навоз, собрали всё это в кучу возле тела Достопочтенного Саньдживы, подожгли и ушли, каждый своей дорогой.
- И затем, Злой, когда ночь подошла к концу, Достопочтенный Саньджива вышел из [этого медитативного] достижения. Он отряхнул своё одеяние и затем, утром, одевшись, взял чашу и верхнее одеяние и отправился в деревню за подаяниями. Пастухи, чабаны, пахари, путешественники увидели, что Достопочтенный Саньджива ходит, собирая подаяния, и подумали: “Как удивительно, почтенные! Как поразительно! Этот духовный странник, который умер во время сидения, вернулся к жизни!” Вот почему Достопочтенного Саньдживу стали звать Саньдживой[, то есть Выжившим].
- И тогда, Злой, Мара Дуси подумал: “Вот они, эти нравственные монахи с благим характером, но они вне моей власти. Что, если я соблазню умы браминов-мирян, сказав им: “Ну же, побраните, оскорбите, поругайте, изведите нравственных монахов с благим характером. И тогда, быть может, когда вы побраните, оскорбите, поругаете, изведёте их, какие-либо колебания произойдут в их умах и тогда, быть может, у Мары Дуси появится возможность”.
- И тогда, Злой, Мара Дуси соблазнил умы мирян-браминов, сказав им: “Ну же, побраните, оскорбите, поругайте, изведите нравственных монахов с благим характером. И тогда, быть может, когда вы побраните, оскорбите, поругаете, изведёте их, какие-либо колебания произойдут в их умах, и тогда, быть может, у Мары Дуси появится возможность”. И когда Мара Дуси овладел умами браминов-мирян и они побранили, оскорбили, поругали, извели нравственных монахов с благим характером так: “Эти бритоголовые духовные странники, эти смуглые бастарды Владыки заявляют: “Мы медитаторы! Мы медитаторы!” — и, безвольные, с опущенными плечами и поникшей головой, они как бы медитируют, а сами полны помрачений. Точно сова на ветке, поджидающая мышь, как бы медитирует, а сама полна помрачений; или точно шакал на берегу реки, поджидающий рыбу, как бы медитирует, а сам полон помрачений; или точно кошка, поджидающая мышь в переулке или у водостока, как бы медитирует, а сама полна помрачений; или точно ненагруженный осёл, стоя на привязи в двери или мусорного ведра или водостока, как бы медитирует, а сам полон помрачений, – точно так же и эти бритоголовые духовные странники, эти смуглые бастарды Владыки заявляют: “Мы медитаторы! Мы медитаторы!” — и, безвольные, с опущенными плечами и поникшей головой, они как бы медитируют, а сами полны помрачений”. И по тому случаю, Злой, большинство тех людей, когда они умерли, с распадом тела, после смерти, возникли в состоянии лишений, в несчастливом уделе, в погибели, даже в аду.
- И тогда Благословенный Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, обратился к монахам так: “Монахи, Мара Дуси соблазнил умы браминов-мирян, сказав им: “Ну же, побраните, оскорбите, поругайте, изведите нравственных монахов с благим характером. И тогда, быть может, когда вы побраните, оскорбите, поругаете, изведёте их, какие-либо колебания произойдут в их умах и тогда, быть может, у Мары Дуси появится возможность”. Ну же, монахи, пребывайте, наполняя первую сторону света умом, насыщенным любящей добротой, равно как и вторую сторону, третью сторону и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем, как к самому себе, наполняйте весь мир умом, насыщенным любящей добротой, – щедрым, возвышенным, безмерным, свободным от враждебности и недоброжелательности. Пребывайте, наполняя первую сторону света умом, насыщенным милосердием, равно как и вторую сторону, третью сторону и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем, как к самому себе, наполняйте весь мир умом, насыщенным милосердием, – щедрым, возвышенным, безмерным, свободным от враждебности и недоброжелательности. Пребывайте, наполняя первую сторону света умом, насыщенным восприимчивой радостью, равно как и вторую сторону, третью сторону и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем, как к самому себе, наполняйте весь мир умом, насыщенным восприимчивой радостью, – щедрым, возвышенным, безмерным, свободным от враждебности и недоброжелательности. Пребывайте, наполняя первую сторону света умом, насыщенным спокойствием, равно как и вторую сторону, третью сторону и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем, как к самому себе, наполняйте весь мир умом, насыщенным спокойствием, – щедрым, возвышенным, безмерным, свободным от враждебности и недоброжелательности.
- И тогда, Злой, когда Благословенный Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, наставил таким образом тех монахов, они, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, пребывали, наполняя первую сторону света умом, насыщенным любящей добротой, равно как и вторую сторону, третью сторону и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем, как к самому себе, они наполняли весь мир умом, насыщенным любящей добротой, – щедрым, возвышенным, безмерным, свободным от враждебности и недоброжелательности. Они пребывали, наполняя первую сторону света умом, насыщенным милосердием, равно как и вторую сторону, третью сторону и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем, как к самому себе, они наполняли весь мир умом, насыщенным милосердием, – щедрым, возвышенным, безмерным, свободным от враждебности и недоброжелательности. Они пребывали, наполняя первую сторону света умом, насыщенным восприимчивой радостью, равно как и вторую сторону, третью сторону и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем, как к самому себе, они наполняли весь мир умом, насыщенным восприимчивой радостью, – щедрым, возвышенным, безмерным, свободным от враждебности и недоброжелательности. Они пребывали, наполняя первую сторону света умом, насыщенным спокойствием, равно как и вторую сторону, третью сторону и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем, как к самому себе, они наполняли весь мир умом, насыщенным спокойствием, – щедрым, возвышенным, безмерным, свободным от враждебности и недоброжелательности.
- И тогда, Злой, Мара Дуси подумал так: “Хоть я и делаю так, как делаю, эти нравственные монахи с благим характером всё равно вне моей власти. Что, если я соблазню умы браминов-мирян, сказав им: “Ну же, восхваляйте, чтите, уважайте, почитайте нравственных монахов с благим характером. И тогда, быть может, когда вы будете восхвалять, чтить, уважать, почитать их, какие-либо колебания произойдут в их умах и тогда, быть может, у Мары Дуси появится возможность”.
- И тогда, Злой, когда Мара Дуси соблазнил умы мирян-браминов, они восхваляли, чтили, уважали, почитали нравственных монахов с благим характером. И по тому случаю, Злой, большинство тех людей, когда они умерли, с распадом тела, после смерти, возникли в счастливом уделе, даже в небесном мире.
- И тогда, Злой, Благословенный Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, обратился к монахам так: “Монахи, Мара Дуси соблазнил умы браминов-мирян, сказав им: “Ну же, восхваляйте, чтите, уважайте, почитайте нравственных монахов с благим характером. И тогда, быть может, когда вы будете восхвалять, чтить, уважать, почитать их, какие-либо колебания произойдут в их умах и тогда, быть может, у Мары Дуси появится возможность”. Ну же, монахи, созерцайте отвратительность тела, созерцайте отвратительность пищи, будьте свободны от очарованности этим миром, созерцая непостоянство во всей активности”.
- И тогда, Злой, когда Благословенный Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, наставил таким образом тех монахов, они, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, созерцали отвратительность тела, созерцали отвратительность пищи, пребывали свободными от очарованности этим миром, созерцая непостоянство во всей активности.
- И тогда, утром, Благословенный Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, оделся, взял чашу и верхнее одеяние и отправился в деревню за подаяниями вместе со своим прислужником, Достопочтенным Видхурой.
- И тогда Мара Дуси соблазнил ум некоего мальчика и [через него], подобрав камень, ударил Достопочтенного Видхуру им по голове, разбив ему голову. Со струящейся по голове кровью Достопочтенный Видхура шёл следом за Благословенным Какусандхой, совершенным и полностью просветлённым. И тогда Благословенный Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, повернулся всем телом и посмотрел на него: “Этот Мара Дуси не знает границ”. И в тот момент, Злой, Мара Дуси ниспал с того места и возник в Великом Аду.
- Злой, у Великого Ада есть три названия: “Шесть сфер контакта”, “Ад прокалывания кольями”, “Ад, переживаемый для себя”. И тогда, Злой, стражи ада подошли ко мне и сказали: “Почтенный, когда [один] кол столкнётся с [другим] колом в твоём сердце, то тогда ты узнаешь: “Я жарюсь в аду уже тысячу лет”.
- И много лет, Злой, много веков, много тысячелетий я жарился в Великом Аду. Десять тысячелетий я жарился в дополнительном аду, переживая чувство, что зовётся возникающим из-за созревания [каммы]. Злой, моё тело имело такую же форму, как и человеческое, но моя голова имела форму рыбьей головы». [И далее Достопочтенный Маха Моггаллана добавил:]
-
«И с чем бы ад этот сравнить,
Где Дуси жарился, когда напал
Он на монаха на Видхуру
И на брамина Какусандху?
Из стали колья, сотня коих,
И каждый кол тебя пронзит –
Вот можно с чем сравнить тот ад,
Где Дуси жарился, когда напал
Он на монаха на Видхуру
И на брамина Какусандху.
Тёмный, страдать ты будешь много,
Если напал ты на такого –
Ученика Благословенного,
Который знает этот факт.
-
И в середине океана
Почти что вечные дворцы есть.
Сапфиром, пламенем лучатся,
С полупрозрачным отраженьем.
Там радужные нимфы моря
Танцуют своим сложным ритмом.
Тёмный, страдать ты будешь много,
Если напал ты на такого –
Ученика Благословенного,
Который знает этот факт.
-
Ведь я есть тот, кто восхвалён был
Самим Благословенным лично,
Когда сотряс я дом Мигары
Носком ступни, а Орден видел это .
Тёмный, страдать ты будешь много,
Если напал ты на такого –
Ученика Благословенного,
Который знает этот факт.
-
Ведь я владею очень прочно
Сверхчеловеческою силой,
Сотряс дворец я Веджаянты
Носком ступни, для блага дэвов.
Тёмный, страдать ты будешь много,
Если напал ты на такого –
Ученика Благословенного,
Который знает этот факт.
-
Я тот, кто в том дворце небесном
Сакку вопросом озадачил:
“Так как же, друг, и в чём находишь
Уничтожение ты страсти?”
И Сакка отвечал правдиво
На тот вопрос, что смог задать я.
Тёмный, страдать ты будешь много,
Если напал ты на такого –
Ученика Благословенного,
Который знает этот факт.
-
Я тот, кто вопрошал и Брахму
В божественном Судхаммы Зале:
“Так есть ли всё ещё в тебе
Воззренье ложное, которое ты принял?
И видишь ли сиянье,
Что Брахмы мир весь превосходит?”
И Брахма мне на то ответил
Правдиво, как и по порядку:
“Почтенный, нет во мне уж боле
Воззренья ложного, что прежде принял.
Воистину, сиянье то я вижу,
Что Брахмы мир весь превосходит.
И на сегодня как могу я
Считать, что вечен, постоянен?”
Тёмный, страдать ты будешь много,
Если напал ты на такого –
Ученика Благословенного,
Который знает этот факт.
-
Я тот, кто по освобожденьи
Вершины Меру смог коснуться,
Был в роще я Пуббавидехов
И где бы люди ни бывали.
Тёмный, страдать ты будешь много,
Если напал ты на такого –
Ученика Благословенного,
Который знает этот факт.
-
И в мире нет огня такого,
Что б думал бы: “Сожгу глупца я”,
Но сам глупец в огонь ступает,
Себя поступком поджигая.
Так и с тобой же будет, Мара:
Коль нападаешь ты на Будду,
То ты – дурак, с огнём играешь,
Себя лишь им же поджигаешь.
Коль нападаешь ты на Будду,
Заслуг плохих ты много копишь,
Или же, Злой, ты полагаешь,
Что зло твоё не плодоносит?
Так делая, то зло ты копишь,
И длиться будет оно долго,
О ты, кончины созидатель!
И Будды сторонись ты, Мара,
Проделок не твори монахам!”
Вот осадил монах как Мару
В той самой роще Бхесакалы,
И там же дух этот угрюмый
Исчез на этом самом месте».